автор заявки: Husk

Angel Dust || Hazbin Hotel
писать в гостевую

Эттеншн – кот ищет павука

На самом деле Энжи нужен в общий сюжет. У нас есть весь костяк каста Хазбина и добирается Адский Босс. Есть глобальные сюжетные штуки, которые можно развивать. И есть кот, с которым павук разосрался в сопли, так что любителям херт/комфорта и хейт/лав найдется что сыграть.

---

Чё надо:
Быть заряженным играть павука. Обсуждать в чатике в телеге хэды, обговаривать сюжет и взаимодействие. Черкать пару строк в личку, если есть трабблы внешнего мира и надо дропнуться туда.

пример поста

Хаск выслушивал эту тираду с абсолютно ровным выражением на морде. Его когтистые пальцы опирались на край столешницы, на плече лежало полотенце, даря телу тепло вместе с лампами, горящими за спиной. Привычная ему атмосфера.

А внутри была... тоска. Тоска родителя, который с таким же выражением на лице наблюдает за тем, как его ребенок выносит последнюю мебель из дома ради дозы хмурого. Отработавшего не один и даже не десяток знакомых до оскомины циклов: доза – вина – обещание бросить – мучение – злость – побеги и воровство – доза.

В какой-то момент эта жизнь становится обычной для любого, кто катается на этих горках много лет. Спираль закручивается все туже, но критическое мышление в какой-то момент теряет свою актуальность, и появляется бравада. Да все будет хорошо. Да я и не такое дерьмо выдерживал. Да что мне будет в самом деле. А потом очередная новость о том, как молодой торчок передознулся в темной засранной квартире какого-нибудь цыгана, потому что был уверен, что справится со всеми один. Или с помощью своих друзей, которые, конечно же, обязаны нести за него ответственность – они же друзья. Почему-то в их добрые порывы он верит куда охотнее. Наверное, потому что они не пытаются его вытащить из ямы, а бодро каждый раз закатывают вечеринку прямо там же, в грязи, посыпая ее жирный блеск ударной дозой блесток. Гламуу-у-у-уур.

Хаск словил, что на сегодня ему хватит. Есть лимиты и у этого пропитого увальня. Сложно говорить про самоуважение или еще какое такое дерьмо, но по крайней мере он банально устал.

– Что ж, – проговорил он, чуть растягивая слова.

Обернувшись к стеллажу, он вытащил наполовину заполненную бутылку виски. Неважно особо какого, здесь, в Аду, они почти все на одно дерьмовое качество. Смахнув стойку перед Дастом для профомы, он поставил эту бутылку перед ним, совсем неподалеку от его пустого стакана в потеках выпитого алкоголя.

– Сияй до своего конца, звездочка.

Полотенце остается здесь же, на краю стойки. А Хаск уходит к лестнице на второй этаж. И на демона за своей спиной он больше не смотрит.
Все. Хватит с него на сегодня. Хаск устал.

Сой Фон всегда привыкла смотреть на госпожу Шихоин снизу верх. Так смотря на божество, которое по недоразумению оказалось в их пыльном мире. С первого дня, когда Сой встретила ослепительную госпожу в светлом многослойном кимоно, расшитого чудесными птицами, в ее душе поселилось нечто странное. Это образование доставляло изрядную долю беспокойства. В тоже время оно приносило нечто хорошее. Такое ощущение, что госпожа Шихоин согревала одним только взглядом.

Каждый час своего бодрствования Сой посвящала тренировкам. Они возымели успех: все ее братья умерли при столкновении с Пустыми. Сой не было их жалко: слабаки есть слабаками. Туда им и дорога. Благодаря тренировкам Сой смогла стать личным телохранителем госпожи. В тот день она едва удерживалась от волнения.

Со временем хаос от чувств не покинул девушку. Она мастерки удерживала его в себе, сохраняя спокойствие. В черном облегающем костюме Сой тенью скользила за госпожой Шихоин. Глава отряда так ценила свою помощницу, что помогала ей осваивать мгновенную поступь. Каждый раз когда изящные руки обхватывали сердце Шаолинь заходилось в бешеном танце.

Предложение прогуляться до отдаленного района Руконгая Сой встретила настороженно. Недовольный клекот едва не вырвался из ее горла, когда госпожа отпустила остальных телохранителей. Это было верхом безрассудства. С хмурым видом Сой шла за своей госпожой, бросая настороженные взгляды на мужчину рядом с ней. Возможно они и виделись раньше, но Сой была сосредоточена на тренировках и служении госпоже Йоруичи. Она очень редко замечала тех, кто был вокруг нее.

Сой спустя года едва доставала до плечей госпожи Шихоин. Спутник тоже отличался высоким ростом. Сой не смущало это. Она как никто другой знала, что в искусстве Омницукидо важна сноровка и умение буквально сливаться с окружающей обстановкой. Маленький рост тут был только на руку.
Шумный Рунконгай пах пылью и немного затхло. Для главы одного из великих кланов этот район не лучшее место. Но Йоруичи не собиралась слушать робкий голос Сой Фон и поэтому девушке приходилось держаться в стороне и быть готово ко всему. В том числе к атаке на других существ.

Сама идея пить посреди дня в сомнительном заведении казалась Сой абсурдной. Как личному телохранителю ей было известно, что шинигами порой… нарушают правила. Но саму Сой Фон это не беспокоила: она правила не собиралась нарушать. До момента получения приглашения отпраздновать ее назначение в состав личной охраны. Это вызывало у нее растерянность и смущенность.

В небольшом помещении еще было не так людно. Сказывалась середина недели и ясное солнце почти в зените. Сой хотела было привычно сесть на удалении от госпожи Шихоин, как та переиграла все карты.

Сой нерешительно прошла вперед и опустилась на мягкий дзабутон, стараясь скрыть свое удивление. С малых лет ее учили быть на удалении от госпожи, служить ей и повиноваться. А Йоруичи ведет себя так словно Фон не ее слуга…а…. друг?
Сой сидела на пятках с идеально ровной спиной и поднятой головой.

— Вроде… слышала — было неловко признаваться, что Сой не обращала особого внимания на Киске до сегодняшнего дня. Он был не очень активным, по крайне мере Фон едва с ним сталкивалась. — Ваше превосходительство командир корпуса Шихоин добра ко мне! — без запинки отбарабанила Сой, покраснев, взяла пиалу с сакэ. Небольшая эмалированная емкость едва вмещала в себя пару столовых ложек жидкости, но даже этого хватило для опьянения.

— Госпожа Шихоин, спасибо, но мой долг защищать вас. А не упиваться, — братья могли гордиться своей сестрой. Сой поклонилась, удерживая пиалу в руках. — Каждая моя мысль и движение посвящены служению вам.

Сой не могла никак привыкнуть к игривости и легкости Йоруичи. Сама она выросла в суровых условиях, где нет места сантиментам и слабости. Только многочасовые тренировки, медитации и идейное служение дому Шихоин. Все ради этого.

Почтение к Шихоин Сой впитала с молоком матери. Ей было странно, что сама Йоруичи относится весьма равнодушно к своим титулам. Прохладная пиала охлаждала маленькие девичьи руки. А ехидный взгляд Йоруичи прожигал насквозь. От растерянности Сой не знала куда себя деть. Вот же на плацу все просто: бьешь или бьют тебя, убиваешь Пустого или Пустой убивает тебя. Поди еще разберись в социальных играх.

Бинхэ нравилось учиться. Конечно, он был из тех редких счастливчиков, которым все давалось легко, и прикладывать реальные усилия к учебе не приходилось. Знания как-то сами собой укладывались в голове, и память не подводила. Только очень сложный материал нужно было перечитать несколько раз и как следует вникнуть, но в целом, все шло гладко.
Как раз таких одноклассники не любили больше всего. И в начальной школе маленькому Ло Бинхэ постоянно попадало. За то, что учитель хвалил, за то, что был отличником, за то, что был тихоней и не мог дать сдачи. Мальчик часто плакал по ночам от несправедливости жизни, стараясь, чтобы мама ничего не услышала. Ей хватало проблем с тем, чтобы заработать денег на двоих, не зачем ей было знать о трудностях сына.
А потом появились сны. Странные, очень живые, реалистичные. Сначала о бродяжничестве, потом о жизни с приемной матерью. Эти сны больше походили на кошмары, и Бинхэ всегда вскакивал утром с радостью и ложился спать неохотно. Потом сновидения изменились, и снился ему зеленый бамбук и дети в белых одеждах. От них ему тоже доставалось. Несправедливость даже во сне! И еще сны, и еще, пока, наконец, мальчик из снов не попал в ужасное место, полное огня и страшных демонов. Там он учился защищать себя.
И однажды Бинхэ решил рискнуть и попробовать использовать приснившиеся знания. Он впервые в жизни дал сдачи. Силенок было маловато, но сработал фактор неожиданности. С тех пор его стали задирать сильнее, но и Ло осознал, что способен на большее. Увлекся спортом, на радость маме.
К институту Ло Бинхэ осиротел, вытянулся и раздался в плечах, научился твердо стоять на ногах и больше никому не позволял над собой издеваться.
Точнее, никому, кроме...
Сокурсники почему-то его любили. Харизма, не иначе. Бинхэ старался быть дружелюбным, давал списывать и вежливо, но категорично, отвергал все попытки повеситься ему на шею. Девчонки только отвлекали от учебы, а у Ло была цель — закончить с отличием, чтобы получить высокооплачиваемую работу. Он рос в бедности и хотел из нее выбраться любой ценой.
И на пути к этой цели вдруг возникло неожиданное препятствие в виде одного из преподавателей. Шэнь Цинцю, молодой учитель, с лицом, до ужаса похожим на человека из снов, которые превратил жизнь маленького заклинателя в сущий кошмар. Бинхэ был реалистом, не верил ни в какие прошлые жизни, но это заставляло задуматься. Этот Шэнь тоже придирался по мелочам и будто бы завидовал успехам ученика. Ходили слухи, что свое место он получил исключительно по блату, и талантами не блистал. Бинхэ слабо верил этим слухам, потому что не мог бы лишенный таланта человек обладать настолько хорошим вкусом. Вот бы еще характер получше, и цены б ему не было!
Твердый орешек очень хотелось раскусить. Бинхэ всячески привлекал внимание, прекрасно зная, что отчислить его из института не смогут. Хотя, порой он ходил по весьма тонкой грани, с учителя Шэня сталось бы продолжать занижать оценки, тогда прощай идеальный аттестат.
Шицзуня из снов он ненавидел, преподавателя Шэня едва не начал тоже. Но ведь он же не виноват, что похож? Все это было сложно, и голова пухла от мыслей.
— Что значит "идеально" в понимании учителя? — В ответ на недовольный взгляд Бинхэ ответил своим лучшим щенячьим взглядом.
Сколько раз они уже проходили, на публике учитель Шэнь вежливый и терпеливый, а стоило остаться наедине, тут же менялся на мелочного придирчивого типа, с радостью принимавшегося топить ученика.
Устроившись за мольбертом, Ло критически осмотрел свой рисунок и не увидел недостатков. И как тут исправлять то, не знаю что? Опять сидеть до посинения, хорошо хоть догадался прихватить с собой пару булочек, оставшихся от завтрака. Еще теплые были, свеженькие испек, эх... В животе предательски заурчало.
Поджав губы и прижав кулак к животу, чтобы не издавал неуставные звуки, Бинхэ снова посмотрел на Шэня. Подразнить учителя или побыстрее пойти домой? Трудный выбор.

- Ну давай же, я же вижу, что ты очень хочешь поговорить об этом! - сидя напротив Артура по другую сторону от костра и вороша палкой поленья, чтобы те быстрее прогорали и не сжигали их будущий ужин.

Если бы Артуру и Мерлину не нужно было хотя бы изредка останавливаться, чтобы дать отдых лошадям, а заодно и напоить бедных животных (еще и отдохнуть самим, между прочим! А то скакать по нескольку часов в седле и едва ли не все время галопом, пока дорога позволяла - не самое приятное развлечение!), то чародей был более, чем уверен, что будущий король скакал бы до самого Камелота без устали, даже не вспомнив ни о чем другом!

Впрочем, ладно, с какой-то стороны Мерлин мог его понять... Но не с той, в которой его задница и поясница теперь болели из-за неудобного и жесткого седла (попытки Артура обогнать уходящее за горизонт солнце в итоге ожидаемо закончились провалом). И все это время юный маг пытался разговорить хмурого, как тролль, принца, но Пендрагон был категорично упорен в своем хмуром молчании. Нельзя его в таком настроении к замку подпускать! Накличет беду на Камелот, как есть! Да все молоко в окрестностях тут же скиснет от одного только вида принца!

- Ладно, тогда я начну, а ты меня поправь, если я в чем-то ошибаюсь, - поскольку и сейчас Пендрагон был не в шибко разговорчивом настроении, а Мерлину ну ОЧЕНЬ хотелось поговорить обо всем случившемся (жалко, конечно, что Гаюс был сейчас в Камелоте, уж он-то явно знал больше обо всей этой ситуации! Ну и поумнее принца был однозначно), так что у Артура просто не было иного выбора, как слушать разглагольствования своего слуги.

- Итак, - задумчиво рассматривая тушку молодого кабанчика на импровизированном вертеле, коим служила обычная средней толщины ветка. Охотничьи навыки Артура пригодились очень кстати! Хотя Мерлин до сих пор не разделял восторгов рыцарей - и Пендрагона в том числе - на счет охоты, ну да ладно. Пока Артур мог хотя бы немного выпустить пар (пусть и на безобидном животном) и у них на ужин значилась еда - пусть развлекается.

- Ты уверен, что это была твоя мать? - не придумав, как правильно подобрать слова, да и просто чтобы не ходить вокруг да около, Мерлин рубанул с плеча волнующую его тему. - И прежде, чем ты решишь меня убить, - тут же подняв руки в примирительном жесте, - поясню: ты когда-нибудь видел, как выглядела твоя мать в молодости? Я вот, например, не видел в замке ни одного ее портрета, но может Утер или кто из слуг украдкой, пока ты был ребенком, показывал или рассказывал тебе об этом? Ведь, получается, что на месте твоей предполагаемой матери могла появиться любая женщина, которая выдавала бы себя за нее? Всего лишь нужны светлые волосы, пару ласковых слов в твой адрес и назвать тебя сыном, - продолжая как ни в чем не бывало ворошить костер и излагать свои мысли. - Кстати, ты не находишь, что этот призрак был очень даже материальным, что в корне противоречит их природе, как таковой? А ведь я видел, как вы очень успешно обнялись. Как два вполне живых человека, - перевернув мясо на ветке другим боком. А еще эти странные слова Моргаузы про то, что дверь можно открыть только один раз. Почему она ждала так долго тогда? И почему именно сейчас? И каким образом вообще можно призвать кого-то с того света, пусть и ненадолго, сделав его материальным? Да, Моргауза однозначно владела магией, но не до такой же степени! Либо это и правда было что-то из разряда невозможного (Мерлин, конечно, никогда о таком не слышал, но он много о чем не слышал еще, в общем-то), либо попахивает хорошо спланированным спектаклем.

А ведь как удачно получается, если смотреть на эту ситуацию в таком ключе! Сначала Моргауза появляется в Камелоте, бросает вызов Артуру, побеждает его, бросает несколько слов о знакомстве с его матерью и вот принц уже сам готов отправиться куда угодно, хоть на край света! Даже заставлять не надо. Умно, хитро и очень коварно. При этом в Камелоте она появилась двадцать лет спустя, хотя ничего не мешало ей сделать этого раньше. А если она и правда была знакома с его матерью, когда была ребенком, то научить кого-то говорить нужные слова совершенно точно не проблема.

- Знаешь, я не вижу ничего плохого в том, что ты родился с помощью магии, если это действительно так, - потому что ни подтвердить, ни опровергнуть этого факта Мерлин не мог, - хотя часть про "жизнь за жизнь" мне не очень понравилась, - а с тем учетом, что Мерлину уже доводилось сталкиваться с Нимуэй, чародей был уверен в том, что жрица специально решила убить жену Утера. Почему - это уже другой вопрос. Из ревности? Из желания отомстить за что-то? Проучить? Неужели она не понимала, к каким последствиям это приведет? - Я, конечно, могу ошибаться, но мне кажется, что твой отец стал бояться и ненавидеть магию и все с ней связанное после твоего рождения. Он потерял жену, которую любил, возможно, он боялся, что также потеряет и тебя? - подняв взгляд поверх костра и задумчиво смотря на Артура. В этом хотя бы был смысл, почему Утер был так одержим своим желанием искоренить все магическое и волшебное. Господи, Мерлин защищает Утера! Гаюс был бы в шоке.

- Как думаешь, оно уже готово? - тыкая кончиком ножа мясо и глядя на капающий с туши на пламя жир. - Внешне так вполне неплохо выглядит, хотя внутри может еще кровить. Не желаете ли мяса с кровью, сир? Правда в походных условиях без вина, гарнира и овощей, - весело улыбаясь от уха до уха. А еще без тарелок и столовых приборов, благо хоть неподалеку протекала река, впрочем, и о траву руки можно вытереть, если уж совсем прижмет.

Очередной день в попытках освоить свои силы. В попытках превратить кошмар во что-то стоящее, ведь интуиция подсказывала, что это не просто кошмары. Это как сны... Мозг обрабатывает информацию – пока недоступную разуму, не замеченную, казалось бы, но на самом деле ничего не забывается. Если изменить частоту волн, чтобы можно было поймать этот «призрак» информации, пока он не стал кошмаром... Работа закипела. Безумная, казалось бы, идея, получила свое выражение.
Франциско держал в руках свое изобретение – по виду, казалось бы, просто солнечные очки, но только он знал, сколько электроники они содержат, сколько начинки напихано и насколько тонкая волновая настройка должна быть. Вот и все? Он надел очки.
Сознание заволокло серо-синим... Франциско напрягся... Что будет? Что сейчас будет? Вспышка. Синяя вспышка. Боль. Скрежещущий голос: «Что я просил тебя сделать?» И странная парочка – девушка с белыми волосами и парень с безумным взглядом... У него на груди расположилось, словно вцепившийся в него  паук, какое-то устройство. Темная улица. Синяя молния.
Франциско снимает очки, тяжело дышит. Вот это да! Это еще.. кто такие? Кажется или их лица знакомы ему? Что случилось? Он надевает очки снова. И снова – серо-синие вспышки. Чем дольше он их видит, тем больше привыкает. Уже не вздрагивает. Этим всем можно управлять...
Видение смешивается с происходящим в реальном мире... «Мы прерываем программу для срочного выпуска новостей» — говорит диктор в серо-синем призрачном мире. Экран показывает страшные картины разрушений....
Франциско снимает очки. По телевизору идет музыкальное шоу – запись прошлогоднего концерта знаменитого на всю страну джазового певца Джозефа Уэста. Музыкальные новости говорят о выпуске его нового альбома, посвященного дочери. Как трогательно, — фыркал тогда Франциско, вспоминая свои отношения с братом. Но это в прошлом – после того, как Данте чуть не устроил у него в квартире пожар, брат зарекся шутить над Франциско.  «Ты стал какой-то... не такой. Ты будто всех насквозь видишь, и это страшно» — сказал Данте, когда Франциско заматывал ему руки бинтами. Как он был прав! Его брат, который не мог понять вообще, что делает Франциско и чем увлечен, внезапно понял его суть и сказал что-то дельное и даже гениальное.
— Мы прерываем трансляцию для срочного выпуска новостей, — песенка о смешной Валентайн сменяется холодным голосом диктора, и Франциско вздрагивает. На экране – не концертный зал, а городские улицы, видно разрушенные здания, хаос. Репортер с микрофоном предупреждает:
— Некоторые кадры могут вас шокировать...
..И черная тень, объятая синими молниями, вылетает вперед. И застывшая маска – воплощение его ночных кошмаров – на миг замирает перед камерой. Явно специально, чтобы репортеры сделали красивый кадр, ведь понятно, что это... нечто движется с такой скоростью, что его просто невозможно сфотографировать.
Скрежещущий голос вещает, словно из ада:
— Этот мир будет принадлежать мне... отныне.
И словно в страшном сне, репортер с микрофоном оседает на землю, пронзенный насквозь – рукой? Такое возможно? Да, говорит разум, ты это видишь своими глазами.
— Меня зовут Зум.
Камеры спешно выключаются, повторяется запись вчерашних новостей о разгроме в полицейском участке. Франциско убирает очки, закрывает лицо руками. Сбылось... Все сбылось. Теперь не остановить...

[indent] О, Валентино ждал сегодняшнего премьерного показа с нетерпением. Оно обещало не только солидные денежные инвестиции и обретение полезных знакомств. Сегодня его заблудшая звезда ночного эфира должна получить напоминание о положении дел. Напоминание о том, кому принадлежит его задница, и какие последствия эту задницу ждут, если её хозяин и дальше продолжит Валентино игнорировать. Но чем меньше времени оставалось до начала показа, тем очевиднее становилось – главная звезда сегодняшней премьеры приползать на своих побитых коленках не собирается. Ответа от него не было ни на звонки, ни на сообщения. Валентино не мог поверить, что такое вообще возможно даже в теории. В голове даже промелькнула мысль, что с Дастом что-то случилось. И лучше бы оно было так, потому что в противном случае Даста ждала участь гораздо хуже смерти.

[indent] До премьеры оставалось меньше часа, и приходилось мобилизировать всю доступную помощь. Валентино переключался между окнами сообщений в телефоне настолько быстро и небрежно, что в одном из гневных сообщений предназначенных Дасту он перепутал адресата и отправил его Вельветт, откуда сразу же был послан нахуй, так что сегодня из помощников у него остался только Вокс, в ответах которого между строчек тоже ясно читался похожий посыл. Но спустя несколько минут томительного ожидания и пары выкуренных сигарет ему пришло заветное сообщение с адресом. И всё это – в условиях непрерывно пребывающего потока гостей, каждому из которых обязательно нужно было до Валентино доебаться. На вопрос об отсутствующей звезде показа он давит из себя улыбку и отвечает, что вот как раз собирается торжественно его привезти, и снова утыкается в телефон. Валентино был слишком занят настрачиванием сообщений и только угукнул на очередной вопрос одного из высокопоставленных хренов. На что именно он угукнул стало понятно только когда этот же хрен оказался с ним в лимузине. Отказывать – крайне невежливо, у Валентино не было времени и моральных сил, чтобы с этим разбираться, поэтому лимузин тронулся по обозначенному адресу с балластом на борту. Балластом оказался истинный ценитель творчества Энджела Даста, поток его хвалебных од не думал затыкаться ни на минуту, Валентино приходилось лавировать между хотя бы минимальным поддержанием этой беседы и своим телефоном, благо количество рук позволяло не только набирать поток  сообщений, но ещё и держать бокал, мундштук и поглаживать чужую коленку в качестве тривиального знака внимания. В какой-то момент даже выдрессированная автозамена на телефоне перестала справляться, и сообщения превратились в набор бессвязных букв, в которых не мог бы разобраться и сам Валентино даже при большом желании. Впрочем, это было неважно – адресант всё равно сообщения даже не читал.

[indent] – О, наша звезда бывает в этом районе города? – замечает его попутчик, разглядывая сквозь стёкла окон как лимузин покидает переливающийся неоном и лоском район Ви и оказывается в месте, которое Валентино ёмко характеризует как ебеня.

[indent] Блять, этот говнюк вообще не помогает успокоиться. Валентино делает глубокую затяжку прежде чем ответить что-то вежливо-нейтральное, даже не осознавая толком что именно, потому что в этот момент снова был занят сообщением. Последним. Лимузин плавно затормозил у места назначения. С возможностями Ви вообще не проблема найти в городе нужного грешника, разве что пришлось дать обещание Воксу не закатывать в бетон этот обоссаный клуб. Валентино бросает взгляд поверх очков на моргающую неоновую вывеску и кривит губы. Серьёзно, вот настолько упали твои стандарты, Энджел?

[indent] Валентино нетерпеливо выходит из лимузина как только водитель соизволил дотащить свою задницу до двери и распахнуть её. Он оборачивается, чтобы с неизменной улыбкой пообещать своему гостю скорое возвращение, но тот уже с энтузиазмом вылезал следом, и Валентино оставалось разве что вздохнуть в свой пушистый воротник и отправиться в клуб.

[indent] Он старался не думать о том, насколько это всё походило на какой-то сплошной унизительный сюр, старался не обращать внимания на удивлённые взгляды посетителей клуба. Одна только мысль, что эта неблагодарная шлюха способна вот так просто сорваться с его поводка ввергала его в бешенство. И когда взгляд натыкается на подтверждение этому, глаза застилает пелена. В несколько широких шагов Валентино сокращает расстояние до растёкшегося на чужих коленях тела. Он смог только прошипеть сквозь зубы невнятное яростное «ах ты мелкая тварь», прежде чем схватить Даста за запястье и рывком стащить его на пол. Упасть Валентино ему не даёт, разворачивая его к себе лицом и крепко удерживая чужую руку в воздухе. Все три свободные ладони сжимаются в кулаки, Валентино склоняется вплотную к лицу Даста, открывает было рот…

[indent] – Это же Энджел Даст! – за спиной раздался уже изрядно заебавший востороженный возглас его попутчика, – Если бы я знал, что вы бываете в этом… э-э, месте, то заходил бы сюда почаще.

[indent] У Валентино дëргается веко.

[indent] Музыка в клубе быстро смолкает, немая пауза прямо как в какой-то ебучей комедии, Валентино буквально спиной чувствует на себе любопытные взгляды абсолютно каждого обдолбыша в этом клубе. Несколько коротких мгновений он бросает на Даста гневные взгляды, после чего его ладонь с видимым усилием разжимается, освобождая чужое запястье из хватки. С таким же усилием на лицо наползает радушная улыбка, а сжатые в кулаки ладони расслабляются и вальяжно складываются на груди.

[indent] – Конечно, вот она, наша звёздочка, – от приторности в голосе Валентино сводит зубы. Он впивается в Даста пристальным немигающим взглядом, – Усиленно готовится к мероприятию, верно, Энджел?

[indent] Валентино с мягкой улыбкой вопросительно склоняет голову набок. Он намеренно умалчивает о премьере, позволяя Дасту самому догадаться о чём идёт речь. Точнее – проверяя, помнит ли он об этом вообще, потому что если нет, то обещание Воксу рискует быть невыполненным.