| Полвека — это много или мало?
I was made for lovin' you baby
Кисси не меняется совсем, как всегда, весело хохочет под тяжёлым взглядом Роксаны. Но Рокси не стоит быть такой серьёзной в этот вечер — всё прошло, Красное время давно кануло в лету, мир изменился. Только Кимико нет. Всё так же пьяная, она снова залезает на стол, в руках бутылка, а губы выдыхают кольца дыма. Ей будто всё те же восемнадцать: никакой седины, кожа, как у младенца, взгляд горящий. И, конечно, она по-прежнему безрассудна, как тогда. А на дворе 2078-й — мир давно изменился. Всё изменилось. Только не она. Только не они.
You were made for lovin' me Рокси не верит в удачу, не доверяет клиентам и никогда не берет заказы «для прикола». Она анализирует каждый контракт, просчитывает риски и выходит на задание только тогда, когда уверена в успехе. Ее принцип: «Если шансы ниже 90% – это не работа, а самоубийство». В отличие от Кисси, которая может ввязаться в авантюру просто ради адреналина, Рокси действует методично, без лишних эмоций. Она не заводит друзей, не верит в романтику, и считает, что привязанности — слабости в мире наёмников. Но не с ней. Она не скажет этого вслух, но Кисси для неё — не просто напарница. Это единственный человек, которому она доверяет спину в перестрелке, чьи глупые шутки терпит, а иногда (очень редко) даже усмехается в ответ. Она никого не станет спасать просто так – но если Кисси в беде, Рокси пойдет против целого мира, даже если это нарушит все ее принципы. Она никогда не назовет это дружбой. Не скажет «люблю». Но если Кисси исчезнет — Рокси сожжёт этот чертов город, чтобы найти её. Потому что она — её единственное исключение. Рокси предпочитает скрытность и точность. В отличие от Кисси, что устроит перестрелку на улице, Рокси выбирает бесшумные убийства, идеальный план. Её кредо: «Чем меньше шума — тем больше шансов исчезнуть». Среди наемников ее уважают, но побаиваются – слишком уж она непредсказуема в своей хладнокровности. 'Cause girl, you were made for me
And girl, I was made for you Несмотря на противоположности, Рокси и Кисси — смертоносный дуэт. Кисси вытаскивает Рокси из её скорлупы, заставляя иногда «жить», а Рокси сдерживает Кисси от фатальных ошибок. Они спорят, ругаются, но в бою покрывают слабые стороны друг друга. «Она — безумие, я — расчёт. Вместе — идеальный баланс.» - Roxxi Если Кисси – это огонь, который горит ярко и хаотично, то Рокси – лезвие, отточенное до совершенства.
Кисcи и Рокси каноничные персонажи и известный дуэт среди наемников, как сорвиголовы. О них мало инфы и это отличный полет для фантазии, своих хэдканонов и идей.
И пусть вас не смущает, что они старушки, бодискульптинг, импланты и прочие модификации творят чудеса. Больше хрома, Богу хрома!
Я с радостью поиграю, как прошлое, думаю эти пятьдесят (пять) лет не прошли даром. Мы уже знаем о Четвертой Корпоративной, о Красном Времени. К тому же у нас тут есть персонажи старой гвардии. Не обязательно закцикливать сюжет только друг на друге.
Настоящее тоже с удовольствием буду играть, тут в рамках сюжет назревает всякое и может быть даже Пятая корпоративная.
Пост 1-2 раза в неделю, возможно чаще, иногда может быть чуть реже, но хотелось бы точно динамики, а не раз в месяц.
Люблю хэды, гореть персонажами, собрать плейлист и доску, может быть даже сделать красивого в фш насколько умею.
Приходи душа моя, давай встряхнем этот город и покажем, что МЫ все еще можем!   пример поста Тяжелая металлическая ладонь сжимала ее шею, сдавливая так, что под кожей уже проступали кровавые следы, но не настолько, чтобы перекрыть дыхание полностью. Каждый толчок отзывался адской волной боли, вырывая из горла хриплые, бессильные всхлипы — смесь удушья и животного страха. Любым движение ее можно было сломать на раз два, хотя и без того была уверена, что наверняка уже имеется парочка переломов. В голове гудел скрипучий, механический бас, повторяющий, как заезженная запись: «грязная шлюха», «никудышный кусок мяса». Как же она ненавидела этих уродов, которые ничего общего с людьми не имели, чертовы напичканные хромом ублюдки, давно потерявшие лицо и душу. А была ли она вообще у них когда-то?
Вечность. Так ей казалось. Кровь и боль — верные спутницы, прилипшие, как вирус, сводили с ума, оставляя лишь одно желание — смерть. Она бы стала идеальным финалом, изящным завершением ее никчемного существования, последним брейндансом в этом аду.
Тело Хлои обмякло, как тряпка, рухнув на залитый кровью, потом и слезами край кровати, а затем свалилось на пол с глухим стуком. Тьма. Опять. Часа хватило, чтобы разлепить веки, с трудом перекатываясь на спину. Взгляд уперся в потолок, мерцающий от неоновых отблесков подсветки.
Жалобный стон вырвался из пересохшего горла, когда она попыталась пошевелить хотя бы какой-нибдуь конечностью. Взгляд лениво скользнул по комнате. Пусто. Холодные, онемевшие пальцы сжались в кулак.
Едва найдя в себе силы, она перевернулась на бок, прикладывая нечеловеческие усилия, чтобы занять вертикальное положение. Нужно было справиться и доползти до шкафа, там должен был быть стимулятор и такой нужный ей сейчас ингалятор с дозой. Каждое движение отдавалось разрывающей изнутри болью, заставляя ее скулить как жалкая псина. Хлоя ползла.
Игла в сердце. Жадный глоток дыма. Мир на мгновение замер, а затем рванул в бешеном вихре. Кровь в жилах вспыхнула, пульс затрепетал, как пойманная птица. Боль отступила.
Комната была пуста.
Коул смогла встать на свои две ноги, к счастью которые были целы, а вот где-то в груди ныло, что даже сейчас она это чувствовала. Возможно это было сломанное ребро, а может еще что-то, она уже не могла точно определять, боль окутывала каждую клетку ее тела и кочевала в ней. Теперь ей уже казалось, что ноет что-то в области почек, а затем плавно перетекает в голову.
Она стояла, закрыв глаза, пока холодные струи воды касались ее кожи, смывая этот день, оставляя на плитке под ногами рыжие разводы от крови. Так больше не могло продолжаться, нужно было что-то делать. Хлоя быстро натянула первое, что попало под руку — платье из паеток, испачканное кровью. Чьей? Уже неважно.
Она вернулась в комнату, которая была съемочным залом. Шкаф. Еще стимуляторы. Последние запасы в ингалятор. Хватит на пару часов. А дальше — как карта ляжет.
Уколы. Вдохи. Кровь горит. Сердце колотится. В другой жизни такая доза убила бы. Но не сегодня.
Коридор пуст. Ни охраны, ни наблюдателей. Странно. Бита в углу — хлипкая защита, но лучше, чем ничего.
Лифт. Чертов лифт едет слишком медленно. Где-то голоса.
Блять. Блять. Блять.
Дверь открывается. Удар. Коготь падает, как мешок с песком. Пушка в руках — теперь шансы выше.
Ее недооценили. Думали, сломана. Но "бывших наркоманов не бывает". Особенно когда на кону — последние крохи свободы.
Технический этаж H8. "Облака". Ад, который она ненавидела с первого дня.
Путь чист. Судьба? Не верит. Но назад дороги нет. Если что-то пойдет не так — пуля в висок. Конец истории.
Но по случайному стечению обстоятельств ее путь был чист и когда лифт затормозил на первом этаже, она выскочила. Хлоя была похожа на обезумевшую, в этом куске ткани из паеток с босыми ногами и пистолетом в руках, который она прятала за спиной. Влажные волосы прилипали к лицу, расширенные зрачки и пустой, потерянный взгляд, который никак не мог сфокусироваться на одной точке. Но кто вообще на это обратит внимание в Найт-Сити?
Небо было темным, словно черная дыра, которая пыталась поглотить этот чертов город. Неоновый свет, расплывался яркими пятнами, вульгарные призывы, бросающиеся в глаза вывески, голоса, шум, музыка все это сейчас заставляло сходить с ума. Грязь. Похоть. Наркотики. Беззаконие. Смерть. Это была та сторона Найт-Сити, которая пряталась в глубине, та сторона о которой вам не расскажут в туристическом буклете. Это было истинное лицо, которые скрывалось за корпортскими кварталами, высокими башнями, яркими рекламами и сладкими речами с экранов сотни мониторов. Таким был этот город для нее.
Хлоя отрубилась в какой-то подворотне, недалеко от мегабашни, когда действие стимуляторов сошло на нет. Быстрее чем она рассчитывала. Но это было уже не важно, когда ее ноги словно их и не было подкосились, заставляя опуститься на колени. Она едва ли успела подставить руки, проваливаясь в темноту. Надеясь, что в этот раз наконец-то сдохнет.
| |
