Роуэн, увлеченный своими мыслями, потягивал крепкий кофе в небольшой закусочной, когда его слух уловил обрывки разговора двух патрульных за соседним столом. Они обсуждали необычное дело: про какую-то дамочку, арестованную на месте убийства, которая не отвечала на вопросы, но зато отчаянно пыталась убедить всех, что она не в своем уме.
- Санитары там нужнее, чем следователи. — сказал один коп другому, и Роуэн сразу понял, что дело не простое. Он допил свой кофе, положил на стол пару монет и, бросив взгляд на полицейских, направился к указанному в разговоре адресу.
Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая небо над Чикаго в золотистые и розовые тона. Дождь, прошедший несколько часов назад, оставил на асфальте блестящие лужи, в которых отражались проезжающие машины. Единственная полицейская машина стояла чуть поодаль, ее красные и синие огни лениво мигали. Еще на подходе к дому Роуэн ощутил странный привкус на языке — чего-то едкого, почти металлического. Желтая лента, натянутая между дверью и старой чугунной решеткой, преграждала путь. Стоящий в стороне офицер увлеченно курил, не обращая внимания на происходящее. Роуэн скользнул под лентой, будто призрак, и вошел внутрь, где стоял затхлый запах, смесь старости и чего-то острого, похожего на запах озона после грозы. Он не был похож на запах смерти. Роуэн тихо двигался по коридору, не издавая ни звука. Комната, которую он искал, была в конце коридора. Дверь была чуть приоткрыта.
Следы полицейской работы были повсюду: очерченное мелом пятно на полу, следы ботинок, заляпанная грязью стена. Но это не то, что привлекло его. В воздухе витал запах магии. Сильный, древний, почти осязаемый. Он подошел к пятну на полу, склонился и провел ладонью над ним, не касаясь. Энергия ударяла ему в руку, горячая и тяжелая, как расплавленное золото. Это была магия джинна, которой, как ему казалось, не должно было быть в этих местах.
Поняв, что произошло нечто сверхъестественное, Роуэн медленно поднялся и оглядел комнату. Она была заполнена книгами, древними артефактами и странными механизмами, которые не вписывались в современность. Среди разбросанных по полу пергаментов и бумаг его взгляд зацепился за небольшую старинную шкатулку, лежащую в углу. Она была изящной, с выгравированными на ней узорами, которые Роуэн узнал — символы, что походили еще с доисторических времен. Но она была пуста.
Он подошел к столу ближе, где лежала кипа бумаг, и его взгляд был прикован к листу, лежавшему среди этого хаоса. Это были записи, сделанные карандашом, — неряшливые, поспешные. Он пробежал глазами по тексту, и несколько слов выделились: «ритуал», «свобода», «замена». Это не было убийство в обычном смысле. Это была неудавшаяся попытка ритуала, в котором человек хотел освободить джинна, чтобы самому занять ее место. И, по всей видимости, джинн прервал ритуал. Это был не акт освобождения, а взрыв чистой ярости и отчаяния. Роуэн поднял голову, ощущая волну силы, которая прокатилась по городу. Это была не злоба, а паника. Она была вырвана из своего мира, из векового заточения, и выброшена в этот чужой, пугающий Чикаго. Она была опасна, как дикий зверь, выпущенный на свободу в лабиринт незнакомых улиц.
- Что ж, — пробормотал он себе под нос, — похоже уикенд будет веселеньким.
Каждая секунда, проведенная в раздумьях, казалась ему украденной. Джинни была на свободе, и сейчас ее сила, непривычная для этого мира, сияла как маяк. Маяк, который мог привлечь не только его, но и куда более опасные силы. Его главной задачей было найти ее и вытащить из очередного заключения, пока не стало слишком поздно. Он быстро направился в сторону ближайшего полицейского участка. Он достал из кармана мятую визитку, на которой было выгравировано: «Роуэн Меррик, частный консультант адвокатской конторы». Это было его прикрытие, его маска, которую он надевал, чтобы общаться с людьми, которые не понимали его мира.
Войдя в участок, он сразу же направился к стойке дежурного. За ней сидела молодая девушка, поправляющая высокую прическу. Она выглядела так, словно ей гораздо больше хотелось бы оказаться где-нибудь в кинотеатре, чем здесь.
— Добрый вечер, — сказал Роуэн, склонившись над стойкой. — Простите, что отвлекаю. Вижу, сегодня сильно загруженный день?
Девушка подняла на него глаза, и на ее лице появилась легкая улыбка.
— Ну, скажем так, достаточно загруженный. Что-то случилось?
— Надеюсь, нет. Я здесь по одному делу, — Роуэн кивнул в сторону закрытых дверей. — Не уверен, что вы мне поможете... Но думаю, что стоит попытаться. Сегодня привезли леди, кажется, ее забрали с места преступления. Убитый архитектор... Она вся в его крови, да и... загадочная, что чуть дурдом не вызвали.
Девушка наклонилась чуть ближе, явно польщенная его вниманием и заинтригованная его вопросом.
— Да уж, загадочная. Дело ведет офицер Кессел. Но, думаю, он будет занят еще какое-то время, даже допрос еще не начался... Кажется. Только тссс… не говорите, что это я вам сказала.
— Конечно нет, — Роуэн улыбнулся. — Я думаю, вы мне очень помогли. Спасибо...
— Мэгги, — ответила она, и ее улыбка стала немного шире.
— Мэгги. Спасибо, Мэгги. - Роуэн улыбнулся в ответ, повернулся и направился вглубь участка, пока клерк не сообразила что к чему.
На встрече с офицером Роуэн представляет себя как частного консультанта, который занимается делами, не вписывающимися в стандартные рамки. Он намекает на то, что у него есть информация, которая может пролить свет на случившееся, и что поведение задержанной девушки — не то, чем кажется. Кессел, уставший и озадаченный, соглашается его выслушать. Роуэн немедленно переходит к делу, но говорит осторожно. Кессел скептически смотрит на Роуэна, скрещивая руки на столе.
— Мистер Меррик, я ценю ваше участие, но у нас есть тело, кровь на ее платье и полный отказ от сотрудничества. Что, по-вашему, я должен сделать?
— Дайте мне с ней поговорить, — предлагает Роуэн. — У меня есть свой метод. Иногда человеку, пережившему такое, нужен кто-то, кто говорит на одном с ним языке. Я не буду задавать вопросов о преступлении, просто попытаюсь установить контакт. Если она действительно свидетель, она может вспомнить что-то важное, что поможет вам найти настоящего преступника. Если нет, то мы ничего не потеряем. Уверяю вас, я не буду мешать следствию.
Кессел задумывается. С одной стороны, это кажется безумной идеей, с другой — он все равно зашел в тупик. Ему нечего терять.
— Хорошо, — говорит он наконец, поднимаясь со своего места. — У вас будет пять минут. И я буду присутствовать.
Роуэн кивает. Он понимает, что это лучший вариант. Теперь у него есть шанс вытащить джинна из этого места.
Роуэн и офицер Кессел шли по коридору полицейского участка. Воздух здесь был тяжелым, пропитанным запахом табачного дыма и дешевого кофе. С каждой дверью, мимо которой они проходили, звук голосов угасал, уступая место гулкому эху шагов. Кессел выглядел уставшим, его лицо было как будто высечено из камня, а глаза отражали долгие годы, проведенные в этом месте.
Наконец они остановились перед седьмой камерой. Кессел достал ключ, но Роуэн жестом остановил его.
— Позвольте я сперва взгляну на нее, — тихо сказал он.
Через решетку Роуэн увидел ее. Она сидела на жесткой койке, ее спина была прямой, а взгляд — неподвижным, устремленным куда-то в пустоту, словно она смотрела сквозь стены. Ее платье, грязное и порванное, выглядело чужеродно в этом суровом мире, напоминая о давно ушедшей эпохе.
Кессел, заметив пристальный взгляд Роуэна, протяжно выдохнул.
— Ну что, мистер Меррик? Увидели что-то, что может помочь?
Роуэн медленно кивнул.
— Я увидел то, что вы не заметили. Она не просто молчит. Она будто не здесь. Ее глаза смотрят в пустоту, а лицо — как маска. Словно в ней нет жизни, нет реакции. Она находится в состоянии глубочайшего шока, офицер.
Кессел нахмурился.
— Вы говорите, что она сумасшедшая?
— Ни в коем случае, офицер. Я говорю, что она отключилась от реальности. Ее мозг защищает ее от того, что она пережила. Этот взгляд, эта поза — это не поза убийцы. Это поза жертвы. Я знаю, как с этим работать. Я знаю, как медленно вернуть ее обратно, чтобы она смогла вспомнить.
Роуэн не стал ждать ответа. Он шагнул вперед и толкнул дверь камеры, заглянув внутрь. Сняв с себя пиджак, он вошел в камеру и медленно подошел к ней. Протянув руку, Роуэн осторожно набросил пиджак на плечи девушке, накрывая ее окровавленное платье. Ткань была еще теплой. Склонившись к самому ее уху, он тихо, почти шепотом, произнес: "Я вытащу тебя отсюда."
